По-матросовски

Комсомолец Александр Матросов погиб без малого семь месяцев тому назад, но память о нем не угасает, а наоборот, разгорается все ярче...
...254-й гвардейский стрелковый полк сейчас вместе с другими гвардейскими частями участвует в победоносном летнем наступлении 1943 года, и Александр Матросов, как живой, шагает вперед среди живых,— имя его зовет всех гвардейцев к новым успехам. («Комсомольская правда», 1943 г.).

Десятилетия отделяют нас от тех тяжелых героических лет. Страна залечила раны. Там, где мела свинцовая метель, где сибиряки ходили в яростные атаки, где обильно напоена кровью сынов Отчизны каждая пядь ее земли,— там теперь поднялись из руин и пепла города и поселки, колхозы и индустриальные гиганты, устремились ввысь строительные краны и космические корабли. Но не гаснет огонь вечной славы и памяти о людях, ценою жизни защитивших честь и свободу Родины. ...Пятнадцатого июня 1943 года Новосибирский обком партии отправил письмо «Бойцам, командирам и политработникам гвардейских дивизий добровольцев-сибиряков ». Его обсуждали во всех подразделениях.

На митинге в 254-м гвардейском полку гвардии старшина

Александр Воробьев, друг Матросова, оказал:
— Товарищи! В наших рядах боролись такие замечательные люди, как Саша Матросов. Их имена вечно будут жить в сердцах народа. Мы еще раз клянемся землякам, что будем бить немецких бандитов беспощадно, по-гвардейски, как бил их Матросов.

Узнав о присвоении полку имени Матросова, солдаты, сержанты и офицеры клялись не посрамить славного имени. И слово свое матросовцы сдержали. В летних боях 1943 года на долю роты, в рядах которой воевал герой, выпало немало сложных задач. С ними рота успешно справилась. Они очистили от немцев деревню Плотки, с боями заняли хутор Михайловский и другие населенные пункты. Специальная листовка политотдела дивизии была посвящена боевым делам матросовцев. Вот три короткие новеллы военного корреспондента И. Гаенко.

В воронке

У разведчика Сафонова был друг Епанешников. Два парня, что две капли воды: оба комсомольцы, оба гвардейцы и земляки.

В этом бою, как и в других, друзья были рядом. Они первыми ворвались в немецкую траншею и, выполнив задачу, стали отходить. Сильно ранило Епанешникова. Сафонов бережно перевязал его, взял на руки и понес к воронке. Там они и укрылись.
— Брось ты меня и уходи, а то схватят и тебя, - говорит раненый.
Сафонов отмахнулся:
— Не брошу. Матросов не бросил бы, и я не брошу.
А немцы не схватят, не беспокойся. Не на такого нарвались.
Скоро они уймутся, и я тебя дальше понесу.

Не понес Сафонов друга дальше—немцы помешали. Они хотели взять гвардейцев живыми. Сафонов перестрелял десяток гитлеровцев. Тогда против него выдвинули пулемет.

Неравный поединок длился несколько часов. Немцы пустили на гвардейцев танк. Сафонов бросил две гранаты —и танк повернул обратно. А друг его Епанешников скончался от ран. Самый близкий друг, с которым Сафонов душа в душу жил, плечо к плечу воевал, делил и горечи неудач, и радости побед. Поцеловал его Сафонов, сделал из воронки могилу, похоронил друга и вернулся к своим.

У телефонной трубки

Владимир Филиппов помогал наступлению тем, что быстро и четко передавал по телефону приказы. Но ему было обидно за себя. У других в руках винтовки, другие бьют и гонят немцев, а у него в руках телефонная трубка, он не может ни удаль проявить, ни геройство. Какое уж там геройство с трубкой!.. Разорвалась бомба. Осколком Филиппову оторвало кисть правой руки. Трубка упала... Когда к нему начало возвращаться сознание, Филиппов пошарил по земле левой рукой. Нашел трубку, поднес к уху... Быстро ответил на вызов, передал приказ командира...

Подоспела медсестра. Перевязывала правую руку Филиппова, в левой он по-прежнему держал трубку. Сестра сказала, чтобы Филиппов шел в медсанроту, а он рассердился и ответил:
— Как я войду в медеанроту, если трубка возле себя человека требует? Никуда я не пойду!

И не пошел, пока не явился сменщик.
Когда Филиппов уходил в медсанроту, ему стало опять обидно за себя —другие воюют, бьют немцев, а он даже у своей трубки постоять не может. Эх!..

Последняя граната

Александр Матросов отдал жизнь делу победы. Так же поступил гвардии лейтенант комсомолец Сосновский. Его крупнокалиберные пулеметы поработали на славу —сам лейтенант убил шестьдесят немцев.

В бою у него кончились патроны. Немцы стали окружать лейтенанта. Рядом с ним лежала винтовка со штыком. Было еще несколько гранат. И было сердце, заряженное лютой ненавистью к врагу и решимостью биться по-матросовсии.

Когда немцы подошли ближе, Сосновский, приподнявшись, бросил гранату. Опала земля, поднятая разрывом. На траве лежало несколько трупов. Немцы остановились. Но, почувствовав, что у советского офицера больше нет гранат, они поползли опять и по приказу своего офицера рывком бросились на лейтенанта...

Сосновский проткнул штыком трех солдат, пробил себе дорогу к немецкому офицеру, дал и ему попробовать русского штыка. Раненный в схватке, обливаясь кровью, лейтенант упал на землю. Немцы набросились на него, и тогда разорвалась последняя граната — ее Сосновский приберег на крайний случай.