Общение различных по материальному положению групп жителей Тары было относительно свободным, и отношение к купечеству было в основном уважительное. Такого отношения многие купцы и приказчики заслуживали своим отношением к делам, объективной оценкой труда наемных работников, заботой о благоустройстве родного города, активной поддержкой традиций добрососедства. Вокруг купечества сложился немногочисленный слой людей, для которых характерно было желание сохранить существующее положение.

Это слой людей, занятый обслуживанием купечества: экономы, приказчики, прислуга. В конце XVIII в. самая богатая семья Нерпиных держала до 30 дворовых (с малолетними), семья Пятковых при двух домах имела 11 душ дворовых, Можаитиновы держали 17 дворовых "калмыцкой породы". Другие имели не более 4 душ. В начале XIX в. дворовые Неприных были отпущены и только при трех домах купца второй гильдии Е.В. Филимонова имелось 14 душ дворовых обоего пола.

После отмены крепостного права стали использоваться наемные работники, в дом принимались "няни", гувернантки, кухарки, горничные, экономы, сторожа, появились приемные дети.

В конце XIX в. при доме одного из самых состоятельных купцов Тары М.Ф. Пяткова в специально отведенном каменном помещении проживало до 12 взрослых людей из числа обслуживающего персонала, после его смерти в 1900 г. в большом доме (бывшем особняке купца И.Ф. Нерпина) площадью около 350 кв. м вместе с хозяйкой Елизаветой Яковлевной стали жить экономка и две горничные. 
Хозяйка имела о себе хорошие отзывы со стороны прислуги и граждан Тары, "прислуг не обижала ни словом, ни делом, разрешала кучеру выезжать на своих рысаках на свадьбы тех, кто просил ее, чтобы привезти невесту в церковь, а из церкви невесту вместе с женихом туда, где будет справляться свадебный обряд, причем плату за лошадей не брала, а кучер ее мог получить только "на чай".

Лошадей использовали служащие и приказчики, не имевшие своего транспорта. При отъезде из города Пяткова отправила баржей двух рысаков, экипаж на резиновых шинах и часть имущества. Слуги при увольнении были одарены частью хозяйства.

Вдова А.Ф. Пятакова (умершего в 1893 г.) Анфуса Васильевна, прожившая в Таре до начала 1920-х гг., держала в доме воспитательницу детей своей сестры О.В. Разумовской, периодически приезжавшей в Тару из Тюмени, горничную, кухарку, кучера, дворника и караульного. Проживали они на ул. Никольского, 19, напротив дома Е.Я. Пятковой.
 

Надо сказать, что отношение к Немчиновым в Таре было возвышенным. Для состоятельных жителей это был безусловный пример, достойный подражания, основная же масса обывателей, даже не зная всех деталей, всех подробностей их благотворительной деятельности, не могла не замечать главного - с их легкой руки в Таре появилась каменная ограда на Тихвинском кладбище, трапезная, дом призрения бедных, сиропитательный дом, банк, а потом и больница.

Попытки выяснить точные сведения о пожертвованиях Немчиновых Таре долгое время не давали нужных результатов, пока не появилась возможность ознакомиться с содержанием протоколов заседаний городской думы. В материалах за 1910 г. имеется постановление городской думы от 5 декабря, в котором говорится о необходимости "иметь выставленным в зале думы портрет Я.А. Немчинова в ознаменование памяти покойного, о признательности за его благотворительность здешнему обществу".

Городской голова К.В. Балыков должен был заказать портрет. Улицу в подгорной части, "названную Нерпинской, по которой находятся благотворительные заведения, устроенные на средства Я.А. и А.Г. Немчиновых, именовать "Немчиновской". Из 12 чел., подписавших протокол, пятеро (Балыков, Шанский, Кудрявцев, Глизман, Седельников) были купцами. Тут же мы обнаружили и перечень пожертвований, который, как выяснилось впоследствии, требовал дополнений.

Вклады в пользу благотворительных заведений делали и другие. Известны имена Я.П. Тренина, братьев Аврамовых, Е.И. Калижникова. И.Е. Щербаков, его сыновья, Н.Н. Машинский, А.Ф. Коншин, Л.М. Глиз-ман, Н.Н. Поварнин, Е.И. Малахов и др. купцы во второй половине XIX - начале XX вв. стремились повлиять на культурный уровень земляков.

Поварнины, Щербаковы, Ушаковы предоставляли городу собственные дома под устройство учебных заведений. Коншиным и Глизманом были открыты частные школы, сами предприниматели предоставили для школ помещения и содержали обслуживающий персонал. Попечительницей женского училища долгое время была супруга И.Е. Щербакова Наталья Федоровна, родная сестра известных тарских купцов М.Ф. и А.Ф. Пятковых. По мнению Н.Г. Линчевской, выпускники мужского уездного училища "постепенно заменяли приезжих чиновников".

Учительницами женского училища, преобразованного в 1872 г. в женскую гимназию, стали ее выпускницы.

Н.Г. Казнаков, ставший генерал-губернатором Западной Сибири в 1875 г., считал, что немыслимо иметь способного и деятельного учителя при оплате его труда в 85-115 руб. в год. Понимали это и в Таре.

Изменить существующее положение дел разовые "подписки" и "премии", конечно, не могли, но сам факт активной поддержки учителей купеческим сословием имел определенное моральное значение.

Награды, выдаваемые учителям в 1860-е гг. "за отлично-усердную службу", поддерживали и материально: "учительнице рисования - брильянтовый перстень, учительнице - золотые часы ... единовременные денежные выдачи: надзирательнице школы - 200 руб., учительнице рукоделия - 120 руб.".

В 1863-64 гг. помощь тарским училищам оказывали: кяхтинский почетный гражданин М.Ф. Немчинов, коммерции советник и кавалер Я.А. Немчинов, тарский купец И.Е. Щербаков (обязался ежегодно жертвовать в пользу женского училища 100 руб.), поступали средства от Пятковых .... В 1877 г. учителям женской прогимназии добавили жалование - до 235 руб. в год.

Дети родителей, испытавших серьезные материальные затруднения, освобождались от платы за учебу. В протоколах и других документах высшего мужского начального училища (ТФ ГАОО. Ф. 7, дела за 1916-1919 гг.) находим десятки заявлений родителей с просьбами об освобождении от оплаты за учебу, с просьбами "выдать сапоги", заплатить за фотографию, отчислить деньги "за пользование самоваром", "в пользу бедных учащихся" и т. п.

Большая группа купцов в конце XIX - начале XX вв. активно участвовала в общественной культурной жизни города. Купца можно было встретить повсюду: в магазине, банке, городской Управе, в народной аудитории. Из 25 гласных городской думы в 1875 г. - 17 были купцами.

На "почетные" должности, их еще называли "выборными", или "общественными службами", всегда избирались купцы. Они были бургомистрами, ратманами в городовом магистрате, "при следственных делах" депутатами, судьями (вторая половина XVIII в.), городскими головами, гласными думы (в XIX - начале XX вв.). 
Городскими головами избирались: в 1803-1807 гг. - Е.В. Филимонов; во второй половине XIX в. И.Е. Щербаков, А.Ф. Пятков, Н.Н. Машинский, А.А. Михайлов и другие купцы; в начале XX в. К.В. Балыков, П.В. Шанский, М.П. Мезенцев. Чтобы благоустроить город, сделать его более культурным, Щербаковы разбили городской сад, который в начале века именовался "Щербаковским".

Принимая самое деятельное участие в культурной жизни, таские купцы приняли решение о проведении телеграфной линии. В Томске телеграф "не признали" и отказались провести его в уездные города.

Тарчане в 1869 г. заявили, что в Таре "есть лица, ведущие обширную заграничную и внутреннюю торговлю, имеющие непрестанные сношения с главными торговыми центрами и портами России - Санкт-Петербургом, Москвой, Таганрогом, Кряхтой и Лондоном, Ханькоу и Шанхаем ...",и собрали с купцов 1-й гильдии по 30 руб., с купцов 2-й гильдии по 15 руб. (всего около 2350 руб.) на строительство телеграфа. Телеграфный аппарат Персона установили в доме купца Н.Т. Евтина.

Через шесть лет телеграфисты уже жаловались: "Нас совсем замучил Немчинов. Каждый день посылает по несколько телеграмм. Да не сокращенно, а письмом... слов 200 и больше, и при этом в уплату присылает каждый раз сторублевки, - извольте бегать, менять их, так как нечем на станции отдать сдачи".