Следующий этап изучения истории Омской обл. начался с возрождением в Омске в 1947 г. Омского отдела Географического общества СССР. Вся деятельность этого отдела может быть названа краеведческой, так как в центре исследований находились вопросы именно местные. Основным направлением деятельности Отдела стали исследования в области географических наук. Историко-краеведческая работа активно велась в сфере изучения процессов заселения Омского Прииртышья, то есть в области, близкой к географии населения. В "Известиях Омского отдела Географического общества Союза ССР" был опубликован ряд статей о заселении Омской обл. русскими в разные периоды истории. В научный оборот были введены ранее не печатавшиеся материалы дозорных книг XVII в., ревизий населения XVIII в. и ряд других документов из архивов Тобольска, Москвы и Омска.
В результате сложилась цельная картина истории заселения Омского Прииртышья в XVII-XIX вв. В определенной мере обобщил всю проделанную работу труд А.Д. Колесникова "Русское население Западной Сибири в XVIII - начале XIX вв." (Омск, 1973), который фактически является энциклопедией по истории заселения нашего края. Ученые, близкие к Омскому отделу Географического общества, мною публиковались в научных изданиях. Печатались их статьи и в Местной периодике, на страницах областных и районных газет.
Рассмотренные работы до сих пор используются этнографами при подготовке материалов по этнической истории русских жителей Области. Однако с точки зрения нашей науки в этих трудах есть одна информационная лакуна, над заполнением которой и работают сейчас этнографы. Интересуясь местами выхода переселенцев и процессами их оседания в Омском Прииртышье, историки, за редкими исключениями, не учитывали этнической принадлежности вновь прибывавших поселенцев. Следует подчеркнуть, что это и не входило в задачу исторических исследований.
Завершая рассмотрение этого сюжета, отмечу, что научный и общественный интерес к изучению отдельных населенных пунктов пли районов высок до сих пор. В последние годы А.Д. Колесников подготовил ряд научно-популярных работ, посвященных истории заселения и освоения отдельных районов Омской обл. Появились работы других ученых по истории отдельных населенных пунктов области и целых районов. Таким образом, усилиями историков и краеведов, изучающих родные села и деревни, написана история заселения Омской обл. и выделены основные этапы формирования русского населения в регионе. Эти работы стали информационной базой для проведения исследований по этнической истории и выделения групп русских в Среднем Прииртышье.
Следует также отметить значение фольклористических исследований в регионе. Решая научные проблемы, стоящие перед своей наукой, омские фольклористы накопили материалы, важные и для изучения этнографии русских. Активные исследования в области фольклора стали проводиться сотрудниками Омского государственного педагогического института в 1950-е гг. До этого в местной печати публиковались небольшие отдельные статьи, посвященные, по большей части, такому фольклорному жанру, как частушки, и отдельные сборники фольклорных текстов.
Систематическое и целенаправленное изучение фольклора связано с именами В.А. Василенко и Т.Г. Леоновой. В конце 1970-1980-е гг. в педагогическом институте стал складываться круг ученых-фольклористов. Собранные полевые материалы хранятся в фольклорном архиве ОмГПУ, имеется большое количество научных публикаций, посвященных местному фольклору. Были опубликованы и сборники фольклорных текстов, прежде всего, записанные в Омском Прииртышье сказки, обрядовая и необрядовая лирика.
Резко возросла активность фольклористов в 1990-е гг. В это время на базе Омского государственного педагогического университета был организован и активно действует Западно-Сибирский региональный вузовский центр по народной культуре, руководителем которого является проф. Т.Г. Леонова. С 1992 г. Центр проводит ежегодные научно-практические семинары по народной культуре.
Переходя к вопросу об изучении этнографии Омского Прииртышья, следует заметить, что частично эти вопросы были освещены в ряде публикаций, в том числе и монографического характера, которые носили общесибирский характер. Некоторые из этих работ были подготовлены историками, другие - этнографами. В основном эти публикации опирались на архивные или музейные материалы, а комплексное экспедиционное изучение русских Омской области практически не проводилось.
Экспедиционное изучение этнографии русских Омского Прииртышья началось только в 1970-х гг. В 1974 г. на работу во вновь открывшийся Омский государственный университет (далее - ОмГУ) приехал Н.А. Томилов. В то время он уже состоялся как профессиональный этнограф, имел большой опыт полевых и архивных изысканий.
Работая в Томске, Н.А. Томилов собирал материалы и по этнографии русских Томского Приобья. Практически сразу вокруг Н.А. Томилова сложилась группа студентов ОмГУ, увлеченная этнографией. В те годы большая часть студентов специализировалась по этнографии сибирских татар и других народов Сибири. Но уже в 1975 г. небольшая группа студентов собирала материал среди русских сибиряков. Однако проводилась эта экспедиция в Ярковском районе Тюменской области.
В начале 1980-х гг. интерес к русским сибирякам стал устойчивее, что связано с участием сотрудников ОмГУ в каталогизации этнографических фондов Омского и Новосибирского музеев, среди которых были и русские коллекции. В это время активно изучалась культура русских казаков, живших на границе Омской обл. и Северного Казахстана, но были организованы экспедиции и в северные районы области, например Муромцевский. Наибольший интерес в то время вызывала традиционная культура, хотя записаны были и генеалогии русских сибиряков - крестьян и казаков. Начальником Русского отряда Этнографической экспедиции ОмГУ был в то время Старший лаборант Музея археологии и этнографии Г.И. Успеньев.
В конце 1980 - начале 1990-х гг. руководителем Русского отряда стал В.В. Реммлер. Были совершены поездки в разные районы Омской области, но больший интерес вызывали в те годы южные районы, где население было смешанным в этническом отношении, и русские, в том числе и казаки, жили бок о бок с украинцами. Собирали в то время разнообразные материалы, но все же в центре внимания находились исследования этносоциологического характера. Практически все экспедиции 1980-х гг. были маршрутными, когда за одну экспедицию обследовались несколько населенных пунктов.
В 1992 г. была проведена одна из первых стационарных экспедиций к русским, работавшая по комплексной программе. Экспедиция работала в с. Лисино Муромцевского района Омской обл. под руководством Д.Г. Коровушкина. Были собраны материалы по этнической истории, генеалогии, материальной и духовной культуре местных жителей, проведена работа с документацией в архиве сельсовета.
С 1993 г. существует Русский отряд, организаторами которого выступают Омский государственный университет и Омский филиал Объединенного института истории, филологии и философии Сибирского отделения РАН. Этот отряд принимает участие в выполнении программы работ по изучению этнографо-археологических комплексов (ЭАК), сложившихся в Омском Прииртышье, а точнее, в бассейне р. Тары.
В связи с этим в центре внимания отряда находятся проблемы этнической истории русских и первоочередное изучение ряда сфер материальной и духовной культуры - поселения, жилища, погребального обряда.
С начала 1990-х гг. эти изыскания дополняются работой в архиве, где собираются материалы, которые помогают уточнить и конкретизировать собранные в поле сведения. Среди архивных документов наибольший интерес вызывают материалы ревизий XVIII-XIX вв. и первичные переписные листы Первой всеобщей переписи населения 1897 г.
Кроме исследований в так называемом "базовом" для изучения районе - Муромцевском, экспедиции проводятся и в других местах Омского Прииртышья: в Тюкалинском, Крутинском. Нижне-Омском районах. В состав Русского отряда входят молодые ученые, выпускники ОмГУ, а теперь аспиранты кафедры этнографии и музееведения ОмГУ - Л.Б. Герасимова, А.А. Новоселова, И.В. Волохина. Активно участвуют в работе отряда студенты ОмГУ, специализирующиеся по этнографии русских на кафедре этнографии и музееведения.
Кроме членов уже названного Русского отряда, в Омске работают и другие этнографы, изучающие этнографию русских Омского Прииртышья, среди которых первыми следует назвать М.А. Жигунову и Т.Н. Золотову. В центре их научных интересов находятся духовная культура русских Омского Прииртышья и изменения в сфере традиционной культуры, которые происходят в наши дни. Последние публикации показывают растущий интерес М.А. Жигуновой к вопросам этнической истории и этнического самосознания русских Среднего Прииртышья. Перу этих исследовательниц принадлежат многочисленные публикации по этнографии русских сибиряков в целом и русских Среднего Прииртышья в частности.
Несмотря на то, что ведется активная работа по формированию источниковой базы по этнографии русских Среднего Прииртышья, опубликованы далеко не все собранные материалы. Большая часть публикаций мала по объему и напечатана в малотиражных изданиях. Даже статей по этнографии Омского Прииртышья не так много. Комплексно представлены материалы по археологии, этнографии и фольклору русских Среднего Прииртышья только в монографии "Народная культура Муромцевского района".
Как видно уже из заглавия, монография посвящена только одному району Омской обл. - Муромцевскому. Основной идеей монографии является рассмотрение истории одного района с позиций представителей разных наук. При написании книги сотрудничали археологи, этнографы, фольклористы и историки. Это позволило проследить исторический процесс и его особенности в одном ограниченном районе. Выбор Муромцевского района для подготовки книги не был случайным. Этот район довольно хорошо изучен в археологическом отношении. Исследования памятников прошлого, правда эпизодичные, начались здесь еще в конце XIX в. Значительно позже, только во второй половине XX в., в сферу интересов этнографов попали проживающие в районе татары. С начала 1950-х гг. в районе работали фольклористы, с 1970-х гг. начались диалектологичекие исследования. Первая этнографическая экспедиция побывала в районе в 1982 г.
В монографии представлены результаты изучения народной культуры района. Специальная глава посвящена культуре древнего населения района от IV тыс. до н. э. до памятников позднего средневековья XVII-XVIII вв. Для анализа культурной ситуации в XIX-XX вв. выбраны две наиболее многочисленные группы: татары и русские. Проанализированы материалы по материальной и духовной культуре по следующим разделам: поселения и усадьбы, домашние ремесла, одежда, пища, народные праздники и современная праздничная культура, семейные обряды, декоративно-прикладное искусство. При этом авторы пытались показать, каким было то или иное культурное явление прежде, насколько различались традиции в зависимости от этногрупповой принадлежности их носителей, как влияла на народную культуру социальная дифференциация. Устное народное творчество характеризуется в монографии в соответствии с его делением на обрядовый фольклор, необрядовые песни и частушки, игровые, хороводные и плясовые песни, народную прозу и детский фольклор. В приложение включены тексты 17 песен с нотами.
Несмотря на то, что книга написана как научно-популярная, ее значительный объем (21,0 печ. л.) позволяет глубоко раскрывать каждую тему, подчеркивая общее и особенное в культуре жителей разных поселений Муромцевского района. Именно внимание к локальным различиям выделяет эту монографию среди прочих публикаций по этнографии русских Среднего Прииртышья.
В 2002 г. была опубликованы историко-этнографические очерки "Русские в Омском Прииртышье. XVIII-XX века". В основном в ней проанализированы материалы, касающиеся этнической истории русского населения региона. Открывает книгу очерк об исторически сложившихся группах русских Омского Прииртышья. История населения на основании разных источников рассматривается также в главах, посвященных семье русских сибиряков и их антропонимической системе. Отдельные сферы традиционной культуры рассматриваются в очерке по обычному праву русских крестьян Омского Прииртышья и очерку о представлениях русских о "том свете".
В 2002 г. вышла в свет также монография Т.Н. Золотовой "Русские календарные праздники в Западной Сибири (конец XIX-XX вв.)"113. Обращаясь к широкому кругу источников, Т.Н. Золотова провела реконструкцию традиционного календаря русских Западной Сибири в целом, но значительная часть опубликованных ею материалов относится к праздничной культуре русских Омского Прииртышья. Отдельная глава посвящена современному праздничному календарю русских сибиряков.
Заканчивая обзор литературы, посвященной этнографии русских Среднего Прииртышья, хотелось бы вновь вернуться к вопросу, поставленному в начале статьи: каково значение локальных (а по другой терминологии - краеведных) исследований в современной этнографии, насколько вообще обоснован такой подход? Фактически, все собранные материалы показывают, что без специальной подготовки и профессионального видения проблемы самые добросовестные и увлеченные поиски дают слабый результат, в лучшем случае приводят к сбору интересных и даже уникальных фактов или предметов. Среди краеведов-энтузиастов самые интересные работы принадлежат тем, кто имел специальное образование, и увлеченность соседствовала в этих натурах с глубоким знанием предмета".
Все эти рассуждения вновь возвращают всех нас, исследователей начала XXI в., к дискуссии, которая отгремела в российской науке более семидесяти лет назад. Тогда решалась проблема сущности и форм краеведения. Проф. И. Гревс выступил на страницах журнала "Краеведение" со статьей, помещенной "в порядке обсуждения", в которой доказывал, ссылаясь на И.Е. Забелина, что, "пока областные истории с их памятниками не будут раскрыты и подробно рассмотрены, до тех пор общие наши заключения о существе нашей народности и ее различных исторических и бытовых проявлениях будут голословны, шатки, даже легкомысленны".
Об этом же и в это же самое время писал М.Я. Феноменов:
"В нашей историографии... господствует государственно-правовая точка зрения. Ввиду этого и история деревни подменивается обычно историей законодательства о крестьянах... Современная история есть по преимуществу история культуры и быта. Следовательно, для нее яркие жизненные краски необходимы... Мы должны знать, как люди известной эпохи жили, то есть как они работали, как питались, как одевались, как мыслили и чувствовали. Нам нужно знать обстановку их жилища, нам нужно наблюдать их романы и любовные приключения, нам надо подслушать их тайные желания и мысли, нам надо знать предмет их веры или поклонения, надо разобраться в мотивах их взаимной дружбы или вражды... Только тогда, когда мы сумеем все это проследить, мы скажем, что мы знаем эпоху. Только тогда мы сумеем наполнить содержанием те социологические схемы, которые отвечают нашему научному мировоззрению".
Эта дискуссия закончилась в полном соответствии с политической практикой 1930-х гг. Несогласные были уничтожены: кто как ученый, а кто и физически. Идеи же, высказанные и отчасти реализованные в 1920-х гг., потом периодически возвращались в круг актуальных проблем обществоведения", но так и не стали последовательно реализуемым принципом нашей работы. Более того, дискуссии 1960-90 гг. вновь остро поставили вопрос о соотношении исследований локальных, или, по терминологии 1920-х гг., четко выражающей их сущность, поместных, и общетеоретических работ, задача которых заключается в создании схемы, или, что красивее, разработке концепции развития этносов и даже общества в целом.
Конкретная же практика показывает, что более сложных исследований, чем локальные, нет: трудно подобрать источниковую базу так, чтобы она давала возможность реконструкции фактов этнической и культурной истории именно в этом локусе, трудно сформулировать задачу, разрешить которую исследователь мог бы с пользой для нашей науки. Действительно, результаты работы меня обычно не устраивают, потому что, выполнив ее, понимаешь, что продвинулся совсем немного, разобрался в истории или культурном факте еще только одного села или небольшой волости.
Видимо, поэтому появляются концепции, которые, как я понимаю, на теоретическом уровне позволяют решить проблему научной целесообразности локальных исследований. К этим теориям я отнесла бы и две разработанные омскими учеными концепции. Одна из них теория локальных культурных комплексов, автором которой является Л.Г. Селезнев". Другая концепция заключается в выделении и реконструкции этнографо-археологических комплексов, предложенная Н.А. Томиловым. Особую методику исследований при обращении к локальной истории использует новосибирская исследовательница Т.С. Мамсик. Разработанные ею способы анализа различных документов делопроизводства XVIII-XIX вв. позволяют изучать местную историю на уровне даже не общины, а семейно-родовых гнезд. Источники и методики, применяемые Т.С. Мамсик, способствуют решению вопроса о происхождении тех или иных семей. Это, в свою очередь, даст основания исследовательнице говорить о влиянии на образ жизни и хозяйство семей их этнических традиций.
Все приведенные примеры показывают значимость локальных исследований на профессиональном уровне для современной этнографии. Следует, очевидно, признать, что краеведные исследования есть одна из форм существования этнографии как науки. Именно эта форма нашей науки позволит нам в конечном итоге создать достоверные образы прошлого, проникнуть в мир наших предков.
