В те годы поездка провинциального коллектива в столицу была редкостью. Омский театр впервые за восемьдесят четыре года выезжал в Москву. Волнения и восторг были неописуемы. 
«Сами себе не верили, что выходим на сцену Московского Малого театра, сидим в гримерках за столиками прославленных мастеров, а вечером перед спектаклем уже у здания Совета Министров у нас спрашивают «лишнего билетика». У вахтанговцев роль Филумены Мартурано играла Ц. Мансурова, и московские артисты приходили «сравнивать», а в конце спектакля устраивали овацию И. Баратовой.

 

«Сибиряки — молодцы!» — раздавались возгласы после всех трех спектаклей, привезенных в Москву: «В старой Москве», «Сердца должны гореть» и «Филумены». Собирались на десять дней, но гастроли продлили. С 23 апреля по 8 мая они играли перед москвичами при переполненном зале. 
Как потом отмечал кандидат искусствоведения В. Н. Афанасьев на обсуждении спектаклей, «в московской прессе не было еще ни одной рецензии, но зритель дружно проголосовал за Омский театр». За две недели сыграли восемнадцать спектаклей, из них четырнадцать— «В старой Москве».


Пятнадцать тысяч зрителей посмотрели Омский театр. А на закрытии гастролей, когда вышли на просцениум, после аплодисментов и восклицаний «Спасибо», они услышали: «Приез-жайте еще! При-ез-жайте еще!»

«Нельзя уже делить театры по признаку: столичные и периферийные,— говорил на обсуждении омских спектаклей главный режиссер Московского театра Сатиры В. Н. Плучек.— Нужно другое определение: есть творческие и нетворческие коллективы. Когда мы впервые знакомимся с театром, у нас складывается именно такое представление, как впечатление о человеке. И вот у меня ощущение: я познакомился с очень серьезной личностью, именуемой Омским театром. Он живет по подлинно творческим законам, любит, уважает искусство, занимается не поисками отдельных эффектов, а пытается достоверно, честно, психологически обосновать и глубоко понять свою миссию, идет правильной, серьезной дорогой».

 

Всероссийское театральное общество, Министерство культуры РСФСР, вся театральная общественность высоко оценили работу Омского драматического. Вскоре были присвоены почетные звания: заслуженного деятеля: искусств РСФСР — главному художнику театра М. Н. Логвиновой, заслуженных артистов РСФСР — С. В. Филиппову, В. И. Раутбарту, Л. Б. Борисовой, А. А. Кржечковской.

 

Судьбы тех, кто играл на омской сцене в те годы, сложились по-разному.

 

В. И. Раутбарт вскоре принял предложение Свердловского драматического театра, а в 1961 году, стал одним из ведущих актеров Московского театра им. А. С. Пушкина. Е. А. Головина еще в 1955 году уехала в Ленинград, потом стала актрисой Московского театра им. А. С. Пушкина. С. И. Пономарев — один из ведущих артистов Куйбышевского драматического театра, народный артист РСФСР. А. А. Кржечковская в настоящее время тоже народная артистка РСФСР, работает в Ростовском драматическом театре. В. И. Улик — народная артистка Татарской АССР, актриса Ленинградского театра им. Ленсовета. Л. Б. Борисова — актриса Новосибирского театра «Красный факел». С. В. Мишулин после первых гастролей Омского театра в столице получил приглашение художественного руководства Московского театра Сатиры, теперь — один из ведущих артистов этого коллектива. Р. Г. Солнцева, работая в Рижском театре русской драмы, стала заслуженной артисткой Латвийской ССР, в настоящее время она преподаватель Московского театрального училища им. М. С. Щепкина. И. А. Грачева — артистка эстрады.

 

 

Поиск своих путей в искусстве продолжался и далее, когда театр возглавил Ю. А. Альховский. Сама молодость Альховского, ощущение современности вносили живительные струи в атмосферу театра. Актеры любили его репетиции: Альховский ставил перед ними четкие и простые задачи, выполнение которых раскрывало смысл спектакля. В эти годы менялся сам тип актера, способ его существования на сцене. 
Молодая режиссура помогала актерам сбросить с себя груз театральщины, освободиться от нарочитого грима, сознательно уйти от позы, открыть темперамент. Процесс формирования современного актера был чрезвычайно сложным, и далеко не всегда театр успешно сдавал экзамен на современность. Когда Альховский ставил «Короля Лира», ни он, ни его актеры не выдержали этот экзамен. Волны мелодраматизма захлестнули почти всех участников спектакля и в первую очередь заслуженного артиста РСФСР Е. Агеева, игравшего заглавную роль. 
Театр не смог постичь строгую простоту и величие Шекспира. Но за этим спектаклем последовали горьковские «Варвары», глубокая и сильная работа коллектива, которая для его совершенствования (и технологического, и интеллектуального) имела огромное значение. Постановка «Варваров» в Омске дает возможность осознать, как развитие театральной мысли влияло на провинциальные коллективы.

 

 

Возросшие нравственные требования к обществу пронизывают лучшие спектакли шестидесятых годов. Театр художественно исследует, как среда воздействует на судьбу человека и в какой степени можно противостоять этому воздействию. До постановки «Варваров» в Омске к этой пьесе обратился Ленинградский Большой драматический театр имени М. Горького. Г. А. Товстоногов противопоставил идеального героя Надежду Монахову в исполнении Т. Дорониной недостойному ее мелкому окружению. Доронина сыграла естественного человека в неполноценном обществе, женщину эффектную, нравственно чистую и страстную. Ю. Альховский пошел по пути Товстоногова. 
Стремление определить общественную ценность человека, беспощадно разоблачить индивидуализм, под какой бы маской он ни скрывался,— вот что вело Альховского и его актеров. Включение горьковской пьесы в афишу во многом определило то, что в Омском театре была актриса Вера Альховская.

 


В Надежде Монаховой в ее исполнении, быть может, было меньше нерастраченных сил, чем в героине Татьяны Дорониной, но она также противостояла всему окружению: черкунам и цыгановым, жалкому акцизному Монахову. В Надежде Монаховой — Альховской сочетались провинциальная наивность и страстная жажда идеальной любви, романтическая мечтательность и трагическое разочарование в идеале. Интереснейшей работой в этом спектакле стало исполнение Борисом Кашириным роли Цыганова.

Пожалуй, впервые столь наглядно проявились достоинства артиста Каширина: умение докопаться до глубинных слоев внутренней жизни образа и тонко, четко их вскрывать, находить отличительное для данного персонажа физическое воплощение. Каширин играл циника, умного, равнодушного и жестокого индивидуалиста. Цыганов ходил мягко, говорил снисходительно-иронически и привычно старался держать все и вся на почтительном от себя расстоянии, дабы не нарушить собственного покоя. Жестковато-сухим, чуть механичным и равнодушным был Черкун у Сергея Хлытчиева. В эти годы актер и режиссер взаимно обогащают друг друга. Объявляется война пассивности, в чем бы она ни проявлялась. Растет сознательное творческое начало в осмыслении пьесы и ее соотнесении с сегодняшним днем, в образном решении спектакля, в отношении актера к роли.

 

Недаром омские критики и зрители высоко оценивают работу актеров разных поколений: С. Филиппова, И. Баратовой, В. Раутбарта, Л. Лепорской, Г. Яшунского, А. Теплова, Б. Каширина. При всей разнице их творческих индивидуальностей (что и вело к пленительной неповторимости их созданий), эти актеры были сознательными творцами. Они жадно переплавляли стиль пьесы в особенности стиля человека, интенсивно ощущая и осваивая душевную и телесную жизнь роли. 
В. Раутбарт мог с раскованным юмором сыграть Лелио в «Лгуне» К. Гольдони и выйти в спектакле «Оптимистическая трагедия» Вс. Вишневского в образе Сиплого, искавшего любую возможность утолить жажду мести всему человечеству. Он мог показать рафинированного интеллигента в спектакле «В старой Москве» и, оставив бытовой разговорный «тончик», в балаганно-буффонной форме, не брезгуя клоунадой, бичевать социальную чванливость Присыпкина в «Клопе». «Клоп» В. Маяковского был поставлен на омской сцене в 1959 году приглашенным из Свердловска режиссером В. Я. Мотылем (будущим известным кинорежиссером).

 

В спектакле «Клоп» В. Маяковского были заняты не только артисты, но и учащиеся театральной студии. После театрального училища, действовавшего в тридцатые годы, в Омском драматическом долгое время не было специального обучения актерской профессии. В военные годы Л. С. Самборской и М. М. Иловайским вновь создается театральная студия. В ней было две группы учащихся, в одну из них в 1944 году пришел омич М. А. Ульянов, вскоре ставший студентом театрального училища им. Б. Щукина при Московском театре им. Вахтангова, а затем — ведущим артистом этого творческого коллектива, народным артистом СССР, лауреатом Ленинской премии, выдающимся мастером советского сценического искусства.

 

В 1959 году Омский драматический вновь открыл набор в театральную студию. Из ее выпускников в настоящее время на нашей сцене работают В. Г. Канунникова, Е. Н. Романенко, Ю. В. Музыченко, В. С. Лукьянов. Б. Каширин играл Цыганова и до крайней степени наивного,- смешного руководителя-маньяка Бибичева в «Фабричной девчонке», а в спектакле «Клоп» — провокатора Баяна, с его «изящными» манерами и вульгарностью.  И. Баратова представала перед зрителями в образе итальянки Филумены, энергичной и страстной, и финки Нискавуори, словно вырубленной из камня, женщины с тяжелой поступью и несокрушимой уверенностью в закономерности домостроевских порядков.