Образ вождя
Взлет произошел с появлением на омской сцене трех спектаклей: 
«Человек с ружьем» и «Кремлевские куранты» Н. Погодина и «Ленин в 1918 году» А. Каплера и Т. Златогоровой.  
Роль В. И. Ленина сыграл Николай Николаевич Колесников.  Он ни разу не видел и не слышал вождя. Не был знаком и с первым воплощением его образа Б. Щукиным — в спектакле вахтанговского театра «Человек с ружьем» и М. Штраухом —в «Правде» А. Корнейчука на сцене Театра Революции. Но знал, голос Ленина, его черты берегут в памяти люди, которые придут на спектакль. И нельзя обмануть их ожидание.

Жива была Н. К Крупская. Колесников поехал в Москву.  Встретился с нею, с секретарем Ленина Л. А. Фотиевой, просмотрел хроникальные фильмы, прослушал записи голоса Ильича, познакомился со всеми материалами музеев имени В. И. Ленина и имени Революции. 
Двадцать дней в Москве не только духовно обогатили — его ободрила Н. К. Крупская. Высшим мерилом стали ее слова о портретном сходстве артиста с Ильичей, вплоть до знаменитого «прищура» глаз, о том, что в Колесникове чувствуется внутренняя духовность, интеллигентность, которые помогут сыграть эту роль.

Премьеру спектакля «Человек с ружьем» наметили на 6 ноября 1938 года. Сообщений о ней не давали: ждали из Москвы комиссию Всесоюзного комитета по делам искусств при Совнаркоме СССР. 3 ноября в театре состоялся закрытый просмотр.  Комиссия во главе с председателем — начальником Главреперткома А. Н. Григорьевой решила отложить премьеру. Через неделю коллектив вновь показал спектакль. Вывод был положительный: можно играть!

 

11 ноября 1938 года на первый спектакль омской Ленинианы пришли омичи. Больше всего, пожалуй, их волновал вопрос: похож или не похож? Облик Ленина—в сердце каждого, а ведь многие люди тридцатых годов наблюдали Ильича в действии: на митингах, собраниях, демонстрациях.

И когда показалась, коренастая, энергичная фигура человека в коротком пальто, когда все увидели характерный, запоминающийся жест, знакомое и дорогое лицо, в зале облегченно и радостно вздохнули: похож! И поднялся шквал аплодисментов — как выражение бессмертной любви народа к Ленину, как благодарность актеру, взявшему на себя ответственный и почетный труд.  
В тот вечер Николай Николаевич, быть может, даже несколько подчеркивал известные по фотографиям позы, как бы застывая в них на долю секунды. Советская Лениниана только начиналась. Ее исходными позициями были портретный грим, освоение речевых особенностей, манер, походки, жестов Ильича.

Первые актеры, отдавая созданию ленинского образа свое вдохновение, талант и любовь, тратили много сил, чтобы верно и свободно передать портретное сходство. С этого начали и Б. Щукин, и М. Штраух. Только начали. Ибо их главной целью являлось постичь, насколько возможно, суть ленинского характера.  Николай Колесников тоже шел по этому пути.

Корреспонденту газеты «Советское искусство» актер рассказывал: на репетициях наступил момент, когда все внимание он направил на то, чтобы «присматриваться к своим партнерам по пьесе, в особенности к солдату Шадрину. Я полюбил его и через это нашел огромную любовь Ленина к народным массам, за счастье которых он боролся»'. Сам корреспондент газеты, побывав на премьере, отметил: Колесников — «актер большого обаяния, обладающий внешним сходством с Лениным. Он создает очень человечный, мягкий образ, оставляющий сильное впечатление ».

Человек, понятный и близкий людям, понимающий их психологию и реальные заботы дня, непримиримо отстаивающий свою точку зрения, человек, рожденный и призванный вести за собой, целеустремленный, обладающий огромным воздействием на окружающих, покоряющий их сердца своей человечностью,—таким играл Колесников Ленина. В сцене с Шадриным, когда Ленин спрашивал: «А если Советская власть скажет: солдаты, берите дело мира в свои руки... Вы, например, возьмете руку Советской власти?» — зритель особенно ощущал это воздействие..  
Ленин не только спрашивал, он помогал Шадрину почувствовать правду революции, проникнуть в ее высокий смысл.  Так понял Ленина Колесников, в сущности отразив постижение личности величайшего человека временем тридцатых.  Познание личности В. И. Ленина безгранично, настолько она велика. Самое важное и близкое открывает в ней каждая эпоха, прикасаясь к собственным болевым точкам, а крупные художники в своем искусстве выражают это открытие.  Советское искусство», 1939, 22 января.

 

Наступит время — и Б. Смирнов в «Третьей Патетической» Н. Погодина сделает акцент на духовной силе Ленина, преодолевающего физические страдания. Потом мы узнаем в роли вождя Ю. Каюрова — в основе созданного им ленинского характера будут твердость и принципиальность. Драматизм судьбы В. И. Ленина, великого человека, уязвленного предательством вчерашних союзников, впервые откроет А. Глазырин в «Шестом июля» М. Шатрова — постановке Московского театра имени К. Станиславского.

Поиски свежего восприятия ленинского образа приведут советский театр к освобождению актера от портретного сходства, и О. Янковский в Московском театре имени Ленинского комсомола сыграет спектакль «Синие кони на красной траве» М. Шатрова как публицистическую драму, обращенную впрямую к нам, современникам. И, наконец, на новом историческом витке театр, «возвратившись как будто к истокам Ле-нинианы, совершит открытие.

В 1982 году в спектакле «Так победим!» М. Шатрова Московского Художественного театра А. Калягин, пользуясь портретным гримом, легким грассированием, привычными жестами, все-таки покажет нам Ленина, которого сцена еще не видела. Ленина — героя трагедии, уходящего от нас в бессмертие, но и перед уходом, в трагическую минуту, отвечающего за все, что делается в стране и передающего эту ответственность людям восьмидесятых годов.  Свой поиск Ленинианы велся и в провинциальных театрах.

В Ставрополе роль В. И. Ленина сыграл М. Кузнецов, в Краснодаре— Н. Провоторов, в Новосибирске и Саратове — А. Глазырин и Ю. Каюров. Но воздействие Б. Щукина и М. Штрауха определяло все пути.

1938-й и. 1982-й, а между ними огромная эпоха, наполненная завоеваниями и поражениями, горечью потерь военного времени и радостью Победы, восстановлением народного хозяйства :и выходом на передовые рубежи.

А тогда, в тридцать восьмом, советские люди, выполнив досрочно две пятилетки, только что приняли вторую Конституцию СССР, закрепившую победу социализма. Третью пятилетку помешает завершить война. Люди тридцатых годов еще не знали этого, но ощущали приближение беды. В мире становилось все тревожнее. Бешеными темпами шла подготовка гитлеровцев к нападению на Советский Союз «в целях уничтожения коммунизма». Опасность нависла и с востока. В полное противоречий время зарождалась советская Лениниана.

И ленинский гуманизм, который прежде всего подчеркивали первые исполнители роли вождя Б. Щукин и М. Штраух, а вслед за ними и омский актер Н. Колесников, как бы противостоял безнравственности, агрессивности, любой несправедливости, совершаемой на земле. По-своему освещая образ В. И. Ленина, каждый из крупных актеров чувствовал: человечность необходима, как воздух.

Страстная жажда играть роль В. И. Ленина побуждала Колесникова к труду самоотверженному, бесконечному, заметному его товарищам. «Вспомнишь ленинскую цитату, а он: «Я знаю, знаю»,— и назовет страницу, том собрания сочинений Ленина.  А как он поражался «Философским тетрадям», мощи суждений вождя! Порою в артистах, играющих роль Ленина, не было значительности. В Колесникове она чувствовалась сразу.

Играя с ним, я вдруг замечал: забываю о роли — любуюсь им!» Не только Колесников — весь коллектив Омского театра, создавая спектакли о В. И. Ленине, проходил большую и нужную школу художественного и гражданского самовоспитания. Режиссеры пристальнее вглядывались в систему образов художественного произведения, в авторский замысел. «Кремлевские куранты» создавались в тесной связи с драматургом: Н. Погодин, дорабатывая пьесу, присылал в Омск только что написанные страницы. Все участники спектакля, обращаясь к героической истории партии, расширяли свой кругозор. Обогащался эмоциональный мир актера, прочнее становился его контакт со зрительным залом.

В образе В. И. Ленина соединились лучшие черты людей революции, воплощению которых в двадцатые — тридцатые годы советский театр отдал немало сил, таланта и вдохновения.  Это была вершина многолетнего театрального процесса, его  кульминация. И зрители, конечно, почувствовали значение события. Еще никогда не было такого прилива в Омский драматический театр, как на спектакли о Владимире Ильиче.

В театр шли рабочие заводов имени Куйбышева и «Автотрактородеталь», суконной фабрики и железной дороги, отличники Омского гарнизона и педагоги, студенты, врачи. На автобусах в театр ехали колхозники Ульяновского, Марьяновского, Москаленского и многих других районов. Газета «Омская правда» посвящала спектаклям целые полосы. Местное радио транслировало сцены из них, а трудовые коллективы считали за честь, когда на творческую встречу к ним приезжали участники спектаклей, в особенности Николай Колесников.

Создание в Омском драматическом сценического образа вождя, дела и помыслы которого навеки остались в массах, стало событием большого общественного и художественного значения.